Брачный договор не повлёк неблагоприятных последствий для кредиторов. Супруга должника оплачивала свои объекты за счёт собственных доходов, а должник не финансировал эти расходы.
Поручительство должника по долгам возглавляемых им юридических лиц — это его личное обязательство.
Тем более: если у супруги должника нет общего с ним обязательства, то имущественный вред правам кредиторов должника не может быть причинен заключением брачного договора, что исключает возможность признания брачного договора ничтожным. (Судебный акт переведён на русский язык и избавлен от воды).
Определение СК по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации от 27.06.2025 года № 305-ЭС25-2188 по делу № А40-244083/2022
В 2107 году между Дегтяровым Д.Н. и Дегтяровой И.А. был заключен брачный договор, которым супруги изменили законный режим общей совместной собственности на режим раздельной собственности на все имущество, как имеющееся, так и будущее.
Супруги установили: приобретенное ими в браке имущество является в период брака и в случае его расторжения собственностью того из супругов, на имя которого оно зарегистрировано либо иным образом оформлено. При этом не имеет значения, за счёт кого из супругов было или будет оплачено такое имущество, а также где находится данное имущество — на территории Российской Федерации или за ее пределами.
Суды установили: на дату подписания брачного договора должник уже отвечал признаку неплатежеспособности, поскольку юридические лица, по кредитным обязательствам которых должник выдал поручительство, перестали их исполнять с июля 2017 года. Кроме того, в период с 30 ноября 2017 г. по 24 марта 2021 г. должник осуществлял вывод активов, произвел отчуждение 28 объектов недвижимости общей стоимостью 145 млн. руб.
После подписания брачного договора на имя супруги приобретено имущество ххх, а должником в личную собственность приобретено 7 земельных участков
Позиция банка
Брачный договор заключен в условиях неплатежеспособности должника.
Цель? — вывод активов в пользу заинтересованного лица.
Что хочет? — признать его недействительным (ничтожным) на основании статей 10, 168 ГК РФ.
Позиция нижестоящих судов
Суд первой инстанции, с учётом:
— статей 10, 168 ГК РФ,
— статей 34, 40, 42 СК РФ,
— статей 19, 61.1, 61.9, 213.32 Федерального закона от 26 октября 2002 г. N 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)»,
— разъяснениями пункта 1 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 23 декабря 2010 г. N 63 «О некоторых вопросах, связанных с применением главы III.1 Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)»,
— пункта 9 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 25 декабря 2018 г. N 48 «О некоторых вопросах, связанных с особенностями формирования и распределения конкурсной массы в делах о банкротстве граждан»
исходил из доказанности совокупности условий для признания оспариваемого договора недействительным (ничтожным), применив в качестве последствий недействительности восстановление режима общей совместной собственности супругов с распространением его и на имущество, приобретенное после подписания договора. Кроме того, судом отклонено заявление о пропуске Банком срока исковой давности.
Суд апелляционной инстанции
Отменил определение суда первой инстанции и отказал в удовлетворении требований.
Установил:
- отсутствие причинения вреда кредиторам должника, что исключает возможность признания сделки недействительной на основании статей 10, 168 ГК РФ.
- поступившее в собственность супруги должника после подписания брачного договора имущество приобретено ей на собственные доходы, а также на полученные в кредит денежные средства.
Кроме того, суд признал, что Банк не приводил нарушений, выходящих за пределы диспозиции пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве, а значит оснований для квалификации сделки как ничтожной в силу статей 10, 168 ГК РФ не имелось.
Суд округа
Поддержал судебный акт суда первой инстанции.
Указал на несоответствие вывода суда апелляционной инстанции о том, что
— денежные средства от реализации имущества должника не поступили в распоряжение и пользование семьи должника с учётом нерасторгнутого брака,
— фактическим обстоятельствам дела: должник и ответчик на соответствующие доказательства расходования должником денежных средств в своих личных целях (интересах), не связанных с содержанием (благосостоянием) семьи, не ссылались и в материалы дела не представляли.
Между тем судом округа не учтено следующее.
Позиция Верховного суда
Законным режимом имущества супругов является режим их совместной собственности (пункт 1 статьи 33 СК РФ), который подразумевает равенство долей супругов в совместно нажитом имуществе.
В соответствии с нормами семейного законодательства изменение правового режима общего имущества супругов на режим совместной, долевой или раздельной собственности возможно на основании заключенного между ними брачного договора (статьи 41, 42 СК РФ) или соглашения о разделе имущества (пункт 2 статьи 38 СК РФ). В отличие от соглашения о разделе имущества брачный договор может быть заключен не только в отношении имеющегося, но и в отношении будущего имущества супругов (пункт 1 статьи 42 СК РФ).
Таким образом, отступление от законного режима имущества супругов посредством заключения брачного договора предусмотрено действующим законодательством и само по себе не может свидетельствовать о злоупотреблении правом при его заключении.
Исходя из разъяснений пункта 9 постановления № 48 брачный договор, нарушающий права и законные интересы кредиторов, может быть оспорен в деле о банкротстве на основании специальных норм Закона о банкротстве (статьи 61.2, 61.3) и по общегражданским основаниям (статьи 10 и 168, 170, пункт 1 статьи 174.1 ГК РФ).
То есть:
то есть для признания его недействительным необходимо доказать наличие соответствующей совокупности условий. При этом для квалификации любой оспариваемой в деле о банкротстве сделки, в том числе и брачного договора, как ничтожной в силу статей 10 и 168 ГК РФ требуется выявление нарушений, выходящих за пределы диспозиции пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве.
Как усматривается из установленных судами обстоятельств, никем из участвующих в деле лиц не оспаривается, что в результате подписания брачного договора имущественное положение должника не ухудшилось. Имевшееся на дату подписания брачного договора имущество разделено в отсутствие признака неравноценности, без ущерба для имущественной массы должника (пункт 42 Обзора судебной практики по делам о банкротстве граждан, утвержденного Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 18 июня 2025 г. (далее — Обзор от 18 июня 2025 г.)).
Банк, заявляя о ничтожности договора в силу статей 10, 168 ГК РФ, ссылался на то, что:
— поступившие после оспариваемой сделки в личную собственность Дегтяровой И.А. имущественные активы были приобретены за счет денежных средств должника, полученных от продажи им собственного недвижимого имущества;
— супруги имели умысел на вывод приобретенного в будущем ликвидного актива в целях недопущения обращения на него взыскания по обязательствам должника перед Банком.
Однако суд апелляционной инстанции, проверив возражения Дегтяровой И.А. со ссылкой на конкретные доказательства, которые были оставлены без оценки и исследования судом первой инстанции, установил, что:
поступившее в собственность супруги должника после подписания брачного договора имущество, включая долю в уставном капитале общества «Энергомаш-РЗА», приобретено ей на собственные доходы, а также кредитные денежные средства.
Судом установлено: деятельность общества «Энергомаш-РЗА» развивалась постепенно за счет привлечения финансирования в виде банковского кредита, государственных субсидий, участия в тендерах на поставку оборудования, исполнения государственных контрактов, а также покупки оборудования в лизинг, то есть не за счёт получения значительного финансирования от участника общества — Дегтяровой И.А.. Это опровергает доводы Банка о заключении брачного договора с целью вывода активов должника посредством их перераспределения в пользу супруги.
Поскольку спорные активы приобретены супругой должника после заключения брачного договора за счет личных и кредитных денежных средств, то они не являлись предметом раздела общего имущества супругов, а стали личной собственностью Дегтяровой И.А. по факту приобретения ей.
Заключение брачный договор не повлекло уменьшения имущественных активов должника, а кредиторы, обязательства перед которыми возникли ранее заключения брачного договора, не вправе были рассчитывать на удовлетворение своих требований за счет личного имущества супруги должника.
Относительно довода Банка о наличии у Дегтяровой И.А. при подписании брачного договора противоправного умысла, направленного на недопущение обращения взыскания на ее собственные активы в будущем, необходимо отметить, что изменение законного режима общего имущества супругов на будущее время в данном случае не могло нарушить права и законные интересы Банка, поскольку должник поручился перед ним за исполнение обязательств возглавляемых им юридических лиц и, пока не доказано иное, поручительство является его личным обязательством (пункт 46 Обзора от 18 июня 2025 г.).
В случае же наличия на дату подписания брачный договор у супругов неисполненного общего обязательства перед кредитором изменение законного режима имущества супругов не имело бы правового эффекта в отношении такого обязательства и не могло ему противопоставляться (пункт 41 Обзора от 18 июня 2025 г.).
При таких условиях суд апелляционной инстанции, оценив представленные в материалы обособленного спора доказательства в порядке статьи 71 АПК РФ, пришел к правильному выводу о том, что в отсутствие у супруги общего с должником обязательства имущественный вред правам кредиторов должника заключением брачный договор не причинён, что исключает возможность признания брачный договор ничтожным в силу статей 10, 168 ГК РФ.
В чём ошибся окружной суд?
В нарушение пределов полномочий, не учитывая обстоятельства, установленные судом апелляционной инстанции, суд округа счёл не опровергнутым факт поступления денежных средств от реализации имущества должника в распоряжение и пользование семьи, отметив, что ни должником, ни его супругой не представлены доказательства их расходования в иных целях.
При этом судом округа не учтено: ни судом первой, ни судом апелляционной инстанций в рамках рассмотрения настоящего обособленного спора не устанавливались обстоятельства реальности получения должником таких денежных средств. В судебных актах лишь приводятся сведения о том, что в преддверии процедуры банкротства Дегтяровым Д.Н. совершались сделки по выводу активов. Более того, из общедоступной базы электронных документов «Картотека арбитражных дел», размещенной в сети Интернет, усматривается, что такие сделки оспариваются финансовым управляющим как безвозмездные.
Таким образом: в условиях наличия в судебном акте суда апелляционной инстанции мотивированных и обоснованных выводов о доказанности факта приобретения супругой должника спорного имущества за счет собственных и кредитных денежных средств, отсутствия вреда в результате заключения брачного договора и, как следствие, правовых оснований для признания его ничтожным в силу статей 10, 168 ГК РФ, указание суда округа о недоказанности данного факта направлено на переоценку фактических обстоятельств дела, установленных судом апелляционной инстанции, что не отнесено к полномочиям суда кассационной инстанции.
Наряду с изложенным существенным нарушением норм процессуального права суд округа также не опроверг правильность вывода суда апелляционной инстанции о том, что оспаривание брачного договора как ничтожного на основании статей 10, 168 ГК РФ в данном случае направлено на преодоление трехлетнего периода подозрительности, поскольку нарушений, выходящих за пределы диспозиции пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве, Банком не приведено, а оспариваемая сделка совершена за пять лет до возбуждения в отношении должника процедуры банкротства. Изложенное обстоятельство являлось самостоятельным основанием для отказа в удовлетворении требований Банка.
Судебная коллегия по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации определила: постановление Арбитражного суда Московского округа отменить, Постановление Девятого арбитражного апелляционного суда по тому же делу оставить в силе.
